В поисках щепкинской правды
«Сегодня если областной центр не имеет своего театрального фестиваля, он становится городом второго разряда. Фестиваль – это лицо, это, выражаясь современно, бренд города», - сказал на итоговой конференции фестиваля «Актёры России - Михаилу Щепкину» член его экспертного совета, театральный критик Николай Жегин. Нашему театральному форуму в нынешнем году исполнилось 20 лет, и он прочно входит в число авторитетнейших российских фестивалей, достойно представляет Белгородчину в театральном (и не только!) пространстве страны. Слагаемые этого успешного «бренда» - высочайший уровень организации фестиваля, внимание к нему областных властей, интерес зрителей, репертуар, позволяющий познакомиться с актерскими дарованиями российской театральной провинции, увидеть и оценить живую игру известных столичных артистов.
Тот факт, что освящает белгородский фестиваль имя великого русского актера Михаила Щепкина, ко многому обязывает. Ведь Михаил Семёнович в своё время стал (и остается поныне!) для отечественного театра примером глубоко органичной достоверности существования, и от сегодняшнего поколения актёров зритель ждёт всё той же «щепкинской правды», которая его волнует, захватывает, заставляет сопереживать, испытывать потрясение и очищение.
Афиша VII Всероссийского театрального фестиваля «Актёры России - Михаилу Щепкину», приуроченного к 220-летию нашего великого земляка, составили спектакли столичных и старейших провинциальных театров России. Открывал фестивальную программу спектакль Московского художественного академического театра имени М. Горького «Васса Железнова». Лишь только исполнительница роли Вассы народная артистка СССР Татьяна Доронина вышла на сцену, зал взорвался аплодисментами. Что ж, сам факт появления на подмостках БГАДТ блистательной актрисы, создавшей незабываемые образы в кино и театре, безусловно, большая честь для организаторов фестиваля и огромная радость для зрителей. Неожиданно решают образ горьковской героини Т. Доронина и режиссер Б. Щедрин. Эффектная, красивая, безупречная в костюме и причёске Васса с самого начала действия предстает смертельно уставшей - держать дело, держать семью, держать фасон. Как заведенный механизм, она привычно повторяет заученные движения, перелистывает бумаги на столе, проверяет сейф, подносит к губам чашку чая... Однако напряженные паузы, тяжелое дыхание, нарочито замедленный темпоритм речи и интонации безысходности в голосе не могут обмануть - когда-то двужильная, железная Железнова надорвалась от непосильного груза. Только в сценах с нервной, суетливой, эгоистичной Рашель (засл. артистка России и Карелии Л. Матасова) Васса являет поистине железную волю: металл в тембре, жесткость и резкость в интонациях, величие и непреклонность в статуарности позы. Актриса недвусмысленно даёт почувствовать, на чьей стороне правда в этом конфликте.
Интересна в спектакле линия взаимоотношений Вассы и её младшей дочери Людочки. Героиня Дорониной видит и понимает, что только эта наивная, блаженная девочка (пронзительно обречённый, хрустально звонкий и чистый образ создаёт артистка Е. Коробейникова) по-настоящему любит её, но сил ответить материнской нежностью уже, увы, нет. Жаль, что эта щемящая история не получает в спектакле завершённости. Васса умирает за сценой, Людочка обращает свой крик «Мама!» в никуда, а зритель не успевает пережить ощущение непоправимости беды, нависшей над осиротевшей семьёй.
«Невидимки» Московского театра имени М.Н. Ермоловой стали для меня продолжением другого спектакля драматурга Леонида Зорина и режиссера и актёра, народного артиста СССР Владимира Андреева - «Пропавший сюжет», который был показан на одном из щепкинских фестивалей. Словно сто лет спустя повторяется история, в которой немолодой московский интеллигент снова будет отчаянно уговаривать, предостерегать, объяснять... Но случайная юная знакомая, которая, казалось, и слышит, и внемлет, всё равно поступит по-своему. Ибо такова жизнь, ибо каждого несут кони собственной судьбы... Однако ведь был «момент истины» в телефонных отношениях двух одиночеств, была попытка диалога поколений сквозь время и пространство, были трогательные минуты скрещенья совсем разных судеб! И кажется, что в «Невидимках» (в отличие от «Пропавшего сюжета») встреча Его и Её не напрасна, она будто пролог к другой истории, которую суждено прожить каждому герою.
Рассказать, как играют диалог в четырех сценах Владимир Андреев и Мария Бортник, трудно. Потому что возникает ощущение словно и не играют вовсе, а проживают некий отрезок жизни на глазах у зрителей. Настолько органичны, достоверны, искренни ироничная мудрость В. Андреева и запальчивый азарт, молодая импульсивность М. Бортник. Сценическая правда здесь абсолютно тождественна жизненной правде, потому так веришь, сопереживаешь актёрам, потому уходишь со спектакля с ощущением, что тебе доверили самое сокровенное, раскрыли все тайники - и твоей тоже! - души.
Вот и в спектакле «Ревизор» Калужского государственного драматического театра для меня самым ценным оказалось не изощренный постановочный рисунок, не экспериментирование с ритмом и пространством, не привнесенные, порой действительно интересные и неожиданные, смыслы, но очень внятно, ясно сформулированное режиссёром Александром Плетнёвым и талантливо воплощенное актерским ансамблем обращение к сегодняшнему зрителю. Хрестоматийное «Над кем смеётесь?» адресовано именно нам с вами, а не уездному «свету». Нам, привыкшим расстилаться скатерью-самобранкой перед каждой «фитюлькой» из столицы, будь то Москва или Петербург. Нам, привычно и устало сующим купюры различного достоинства во всевозможные карманы и столь же устало и привычно принимающим хоть купюрами, хоть борзыми щенками. Нам, закрывающим глаза на чужое плутовство в надежде, что и на наше плутовство кто-то закроет глаза. Нам, поголовно убеждённым в призвании к лучшей участи и вопрошающим невесть кого: «Чому я не сокол, чому не летаю?»
Каждый образ калужского «Ревизора» наполнен такой вечной российской правдой, так ярко, выпукло представлен режиссёром и актерами, что зритель испытывает если не сочувствие, то уж понимание наверняка и Хлестакова, увлечённого полётом своей фантазии, и городничего, существующего в системе определенных правил и отношений, и бедняги Добчинского, так трепетно вымаливающего светлое будущее для своего одаренного мальчонки, и купцов, готовых положить голову на плаху перед начальственной особой... Господи, какие все понятные, знакомые, вполне «человеческие» люди, а вовсе не фантасмагорические монстры! Только почему тогда так жутко и страшно становится после калужского спектакля?! Вот в чём вопрос...
Современность русской классики остро прозвучала и в спектакле Тамбовского государственного драматического театра «Любовь и разочарования молодого человека» (по роману И. Гончарова «Обыкновенная история»). В ажурно-туманных петербургских декорациях художника-постановщика Б. Голодницкого режиссёр, заслуженный деятель искусств России Б. Голубицкий иронично и беспощадно, пронзительно и горько «рассказывает» обыкновенную историю взросления наивного провинциала. Сегодняшние смыслы и параллели отчётливо прочитываются в трактовке образов Сашеньки Адуева (арт. Н. Логинов) и его дядюшки Петра Ивановича (арт. С. Ильин). Однако развитие сценических характеров этих персонажей в спектакле, пожалуй, оставляет впечатление недоработанности. Александр Адуев вполне органичен, хотя и весьма предсказуем, в юношеском щенячьем восторге, а вот его разочарованность и ранний цинизм не слишком психологически мотивированы. Пётр Иванович, молодой, склонный к полноте и самодовольству, очень обаятелен в остроумном высмеивании провинциальных привычек племянника, но в сценах с женой, наполненных острым драматизмом, теряет естественность и убедительность. Что этому виной? Маститый режиссёр, признанный знаток и интерпретатор русской классики, не нашёл ключика к артистам не своего театра (Б. Голубицкий много лет возглавляет Орловский театр драмы) или «чужие» актёры не услышали мэтра? Гадать не будем, но всё-таки жаль... Ведь очевидно, что шли к той самой театральной правде, но отчего-то остановились на полпути...
В рамках фестиваля был показан и моноспектакль ведущего актера Тамбовского государственного драматического театра, заслуженного артиста России Юрия Томилина «Русскiй актёръ. Бiография». Название спектакля и его литературная основа (тексты А. Пушкина, В. Белинского, В. Соллогуба, А. Островского, А. Куприна, А. Чехова) обещали горький и смешной рассказ о судьбе русского актёра. Но произвольно надерганные цитаты из классических произведений никак не складывались в сюжетную канву спектакля, и в этих мозаичных отрывках русский актер был «мерзок и мал» (что ощущалось зрителями малой сцены почти на физиологическом уровне). Хотелось бы продолжить пушкинскую цитату: «Да, мерзок и мал, но не так, как вы - иначе»... Но именно этого «иначе», прорыва к «небу в алмазах», к мгновениям высоких творческих откровений в образе не слишком удачливого, но много пьющего провинциального актёра Воробьёва-Соколова отчаянно не хватало зрителю!
«Король Лир» У. Шекспира в постановке главного режиссёра Ульяновского областного драматического театра имени И.А. Гончарова, народного артиста России Юрия Копылова подарил белгородскому зрителю встречу с русским актёром большого дарования - народным артистом России Борисом Александровым. Счастливцы, видевшие Б. Александрова в великом спектакле Ю. Копылова «Шлюк и Яу» по пьесе Г. Гауптмана на Щепкинском фестивале в 1993 году, с особым чувством ждали его в образе Лира. И снова убедились: есть, есть ещё в русском театре подлинно трагические актёры, способные мощно, страстно, глубоко личностно играть бурю шекспировских страстей даже в не слишком горячем по эмоциональному градусу спектакле.
Мгновенья сопереживания, соучастия, сострадания - самые счастливые в театре. Жаль, что испытывать их доводится отнюдь не на каждом спектакле! Казалось бы, беспроигрышный драматургический материал - пьеса Г. Горина «Поминальная молитва». Самоигральный, что называется, сюжет, яркие образы, сочный язык, точно выверенная мера смеха и слёз... Но куда всё это пропало в спектакле Российского государственного академического театра драмы имени Фёдора Волкова (г. Ярославль)? В восхитительных декорациях Е. Ефима, отсылающих к работам Марка Шагала витебского цикла, режиссура Дениса Кожевникова имеет очень бледное лицо. Режиссёр не потрудился насытить спектакль «вкусными» подробностями, обрастить сценические образы яркими характерными деталями, акцентировать трагикомизм звучания... В результате динамика подменяется суетливостью, выразительность речи - невнятной скороговоркой, напряжённый драматизм - истерикой. Или такие парадоксы речевого строя спектакля: одни актёры говорят с местечковым акцентом, другие следуют московской орфоэпической норме, третьи сбиваются с фрикативного «г» на взрывное и с южнорусского «шо» на северное «чо». Мелочь? Может быть, но она весьма наглядно демонстрирует отношение к профессии... Обидно. Ведь белгородцы всегда с особым уважением относились к ярославского театру, считая его одним из флагманов российской театральной провинции.
Разочаровала и «Дорогая Памела» Д. Патрика в постановке Вологодского государственного драматического театра. Спектакль, вероятно, поставленный главным режиссёром театра З.Нанобашвили как бенефис заслуженной артистки России Светланы Трубиной, не поражает ни изобретательностью режиссёрских ходов, ни искренностью актерских интонаций. «Странно, почему вологодский театр позволяет себе везти на престижный российский фестиваль откровенную коммерческую поделку! - заметила на обсуждении итогов фестиваля критик Анна Кузнецова. - Должно же присутствовать понимание критериев, должна же «работать» личная ответственность художника!» И в данном случае с мнением члена экспертного совета трудно не согласиться...
Белгородский государственный академический драматический театр имени М.С. Щепкина показал в программе фестиваля два спектакля - «Весенняя гроза» Т. Уильямса и «Заворожённое семейство» Л. Толстого. О первом наша газета подробно рассказывала в прошлом сезоне, о втором разговор еще впереди. А вот как оценили эти работы щепкинцев члены экспертного совета, театральные критики, представляющие авторитетные издания, нашим читателям, думаю, будет небезынтересно узнать.
Анна Кузнецова («Литературная газета»): «Нынешний фестиваль о многом говорит и прежде всего - о той высоте, на которой в данное время находится белгородский театр. Оба спектакля демонстрируют высочайший уровень современной режиссуры и по-настоящему сыгранный, гармоничный актерский ансамбль».
Николай Жегин («Культура»): «Вызывает глубокое уважение к белгородскому театру тот факт, что на фестивале состоялось два открытия пьес, не имевших сценической истории. Меня очень взволновал спектакль «Заворожённое семейство» в постановке народного артиста России Бориса Морозова. Замечательно, что он привлек к работе над ним патриарха отечественной сценографии, народного художника СССР Иосифа Сумбаташвили. Его образное решение, когда в стене раскрываются окошечки - черные квадраты, а в них появляются, корча рожи, какие-то бесы, очень символично и многозначно!»
Ольга Сенаторова («Театральное дело»): «Для меня очень важны поиски театральной правды на сцене, и эту правду я увидела в глубоко психологичном исполнении Виталия Старикова в «Заворожённом семействе», в яркой, гротесковой игре Андрея Манохина и Вероники Васильевой. И совсем иные формы, актерские способы освоения метафорического театра продемонстрировали в «Весенней грозе» та же Вероника Васильева, Сергей Пименов, Ирина Драпкина».
Константин Щербаков, заместитель председателя Конфедерации союзов кинематографистов: «Для меня на этом фестивале несомненны четыре спектакля-лидера. Это ульяновский «Король Лир», калужский «Ревизор» и обе работы БГАДТ. И вот смотрите, какая получается интересная закономерность: Борис Морозов больше двадцати лет ходил из театра в театр с идеей постановки неизвестной пьесы Толстого, Александр Огарёв пять лет предлагал московским театрам «Весеннюю грозу»... И оба дебюта пьес состоялись в Белгороде! Это поступок художественного руководителя БГАДТ Виктора Слободчука, который берёт на себя ответственность за рискованные творческие эксперименты. Спрос-то в любом случае с него! И вот сегодня, когда смотришь «Заворожённое семейство», удивляешься: как же раньше руководители театров не чувствовали его острой актуальности! И испытываешь сожаление, наверное, немного наивное: а случись поставить эту пьесу двадцать лет назад, может быть, нам тогда удалось бы избежать того, что происходило с нашей страной в 80-е, 90-е годы?! «Весенняя гроза» демонстрирует совершенно иной, несколько непривычный способ режиссёрского мышления, работы с актерами... Для меня это очень интересно. Интересно еще и потому, что в Москве представить Морозова и Огарёва на одной сцене невозможно. А в Белгороде они мирно сосуществуют, потому что зритель, желающий видеть разный театр, принимает и то, и другое».
Члены экспертного совета, подводя итоги театрального форума в Белгороде, высказывали не только мнения о спектаклях, актерских работах, но и пожелания по организации фестиваля. Так, шеф-редактор журнала Союза театральных деятелей России «Страстной бульвар, 10» Наталья Старосельская посоветовала, чтобы обсуждения для театральных трупп проходили после каждого спектакля (впрочем, на двух предыдущих фестивалях именно так и было), чтобы эксперты участвовали в отборе фестивальных работ (это позволит приобрести театральному смотру еще больший вес и авторитет). По мнению Ольги Сенаторовой, необходимо активнее задействовать ресурс фестиваля: критики и театроведы могли бы проводить встречи с различными слоями зрительской аудитории, мастер-классы, презентации книг... В рамках именно щепкинского фестиваля могла бы состояться и научно-практическая конференция, посвященная актуальным проблемам театра и актерского мастерства. Всё это должно дать новые импульсы для развития фестиваля и поддержки интереса к искусству театра со стороны как зрителей, так и властей.
В дискуссиях о фестивальном движении в России прозвучала мысль о том, что сегодня в отсутствии у большинства трупп масштабных гастролей, театральные праздники, подобные белгородскому, это единственная возможность для зрителей познакомиться с театрами других городов. Добавлю: и единственная возможность творческого и человеческого общения для людей театра!
Сколько трогательных, порой неожиданных встреч подарил фестиваль актерам из разных городов России! Мхатовец Максим Дахненко долго присматривался к нашему Игорю Ткачёву, а потом воскликнул: «Я тебя узнал!». Оказалось, что Игорь, обладатель «Хрустальной розы Виктора Розова» вёл в Москве церемонию награждения этой престижной премией новых лауреатов, среди которых был и Максим. Актриса МХАТа Лидия Матасова родилась в Белгороде, училась в школе №9. Вернувшись в город детства, она его, конечно, не узнала: так вырос и похорошел Белгород. Зато в роли исполнительницы горьковской Рашель кое-кто из белгородских зрителей узнал...свою одноклассницу и первую любовь. Актриса Тамбовского драмтеатра проникновенно рассказывала о том, что начинала свою творческую биографию в Белгороде и до сих пор с восхищением вспоминает замечательного партнёра Владимира Бондарука. Наш народный артист, разумеется, преподнёс коллеге после спектакля букет цветов. Дружески обнялись при встрече однокашники по Ярославскому театральному институту белгородка Юлия Волкова и вологодец Александр Чупин, тоже начинавший актерскую карьеру в БГАДТ. А как, должно быть, трогательно встретиться на фестивале родным по духу и крови людям! Народному артисту России Михаилу Пахоменко, блистательно сыгравшему Землянику в калужском «Ревизоре», аплодировала в Белгороде его дочь, актриса Надежда Пахоменко.
Красивая, тёплая, объединяющая интонация звучала каждый вечер в актёрском клубе. Артисты БГАДТ Игорь Нарожный и Игорь Ткачёв, генераторы «капустных» идей, разыгрывали встречи Михаила Щепкина с Горьким и Толстым, Шекспиром и Фёдором Волковым... Бравые гусары Антон Йовчев, Сергей Пименов и Дмитрий Гарнов в честь гостей фестиваля исполняли куплеты и пили шампанское за их здоровье. Лихо отплясывали в цветастых сарафанах озорные девчата Екатерина Йовчева и Ирина Тихонова, непременно угощая в финале собравшихся пирогами с капустой. И каждый вечер звучала фестивальная песня-гимн, песня-тост, написанная и исполненная Игорем Нарожным: «За актера за русского поднимаем бокал!»
Позволю себе присоединить свой голос к спетому и пожелать только одно: чтобы искусство русского актера не переставало волновать зрителя, заставляло его, говоря словами В. Белинского, «рыдать и трепетать». Жить на сцене и создавать правду на сцене. Так, как гениально жил и создавал правду на сцене Михаил Семёнович Щепкин.
P.S. Когда материал был написан, а номер свёрстан, состоялся показ ещё одного фестивального спектакля - «Бедность не порок» А. Островского в постановке Малого театра России. Вот где действительно зал «рыдал и трепетал», заходился хохотом и с простодушным восторгом переживал чудесную развязку! Игровой, праздничный, по-русски яркий и по-русски тёплый спектакль режиссёра Александра Коршунова стал для меня одним из самых сильных впечатлений фестиваля. В нём всё гармонично: режиссура, сценография, музыка, актерское исполнение. Островский, не «пересаживаемый» в сегодняшний день, оказывается очень актуальным благодаря живому, полнокровному наполнению спектакля. И отдельное «браво» - актерской школе Малого театра. Её воспитанники (а в спектакле заняты в основном молодые актеры) демонстрируют великолепную профессиональную выучку, не только потому что прекрасно поют, танцуют, играют на музыкальных инструментах, но и потому, что умеют жить на сцене темпераментно, ярко, правдиво.
Наталья ПОЧЕРНИНА.
Газета «Смена», 2008 год.
«Сегодня если областной центр не имеет своего театрального фестиваля, он становится городом второго разряда. Фестиваль – это лицо, это, выражаясь современно, бренд города», - сказал на итоговой конференции фестиваля «Актёры России - Михаилу Щепкину» член его экспертного совета, театральный критик Николай Жегин. Нашему театральному форуму в нынешнем году исполнилось 20 лет, и он прочно входит в число авторитетнейших российских фестивалей, достойно представляет Белгородчину в театральном (и не только!) пространстве страны. Слагаемые этого успешного «бренда» - высочайший уровень организации фестиваля, внимание к нему областных властей, интерес зрителей, репертуар, позволяющий познакомиться с актерскими дарованиями российской театральной провинции, увидеть и оценить живую игру известных столичных артистов.
Тот факт, что освящает белгородский фестиваль имя великого русского актера Михаила Щепкина, ко многому обязывает. Ведь Михаил Семёнович в своё время стал (и остается поныне!) для отечественного театра примером глубоко органичной достоверности существования, и от сегодняшнего поколения актёров зритель ждёт всё той же «щепкинской правды», которая его волнует, захватывает, заставляет сопереживать, испытывать потрясение и очищение.
Афиша VII Всероссийского театрального фестиваля «Актёры России - Михаилу Щепкину», приуроченного к 220-летию нашего великого земляка, составили спектакли столичных и старейших провинциальных театров России. Открывал фестивальную программу спектакль Московского художественного академического театра имени М. Горького «Васса Железнова». Лишь только исполнительница роли Вассы народная артистка СССР Татьяна Доронина вышла на сцену, зал взорвался аплодисментами. Что ж, сам факт появления на подмостках БГАДТ блистательной актрисы, создавшей незабываемые образы в кино и театре, безусловно, большая честь для организаторов фестиваля и огромная радость для зрителей. Неожиданно решают образ горьковской героини Т. Доронина и режиссер Б. Щедрин. Эффектная, красивая, безупречная в костюме и причёске Васса с самого начала действия предстает смертельно уставшей - держать дело, держать семью, держать фасон. Как заведенный механизм, она привычно повторяет заученные движения, перелистывает бумаги на столе, проверяет сейф, подносит к губам чашку чая... Однако напряженные паузы, тяжелое дыхание, нарочито замедленный темпоритм речи и интонации безысходности в голосе не могут обмануть - когда-то двужильная, железная Железнова надорвалась от непосильного груза. Только в сценах с нервной, суетливой, эгоистичной Рашель (засл. артистка России и Карелии Л. Матасова) Васса являет поистине железную волю: металл в тембре, жесткость и резкость в интонациях, величие и непреклонность в статуарности позы. Актриса недвусмысленно даёт почувствовать, на чьей стороне правда в этом конфликте.
Интересна в спектакле линия взаимоотношений Вассы и её младшей дочери Людочки. Героиня Дорониной видит и понимает, что только эта наивная, блаженная девочка (пронзительно обречённый, хрустально звонкий и чистый образ создаёт артистка Е. Коробейникова) по-настоящему любит её, но сил ответить материнской нежностью уже, увы, нет. Жаль, что эта щемящая история не получает в спектакле завершённости. Васса умирает за сценой, Людочка обращает свой крик «Мама!» в никуда, а зритель не успевает пережить ощущение непоправимости беды, нависшей над осиротевшей семьёй.
«Невидимки» Московского театра имени М.Н. Ермоловой стали для меня продолжением другого спектакля драматурга Леонида Зорина и режиссера и актёра, народного артиста СССР Владимира Андреева - «Пропавший сюжет», который был показан на одном из щепкинских фестивалей. Словно сто лет спустя повторяется история, в которой немолодой московский интеллигент снова будет отчаянно уговаривать, предостерегать, объяснять... Но случайная юная знакомая, которая, казалось, и слышит, и внемлет, всё равно поступит по-своему. Ибо такова жизнь, ибо каждого несут кони собственной судьбы... Однако ведь был «момент истины» в телефонных отношениях двух одиночеств, была попытка диалога поколений сквозь время и пространство, были трогательные минуты скрещенья совсем разных судеб! И кажется, что в «Невидимках» (в отличие от «Пропавшего сюжета») встреча Его и Её не напрасна, она будто пролог к другой истории, которую суждено прожить каждому герою.
Рассказать, как играют диалог в четырех сценах Владимир Андреев и Мария Бортник, трудно. Потому что возникает ощущение словно и не играют вовсе, а проживают некий отрезок жизни на глазах у зрителей. Настолько органичны, достоверны, искренни ироничная мудрость В. Андреева и запальчивый азарт, молодая импульсивность М. Бортник. Сценическая правда здесь абсолютно тождественна жизненной правде, потому так веришь, сопереживаешь актёрам, потому уходишь со спектакля с ощущением, что тебе доверили самое сокровенное, раскрыли все тайники - и твоей тоже! - души.
Вот и в спектакле «Ревизор» Калужского государственного драматического театра для меня самым ценным оказалось не изощренный постановочный рисунок, не экспериментирование с ритмом и пространством, не привнесенные, порой действительно интересные и неожиданные, смыслы, но очень внятно, ясно сформулированное режиссёром Александром Плетнёвым и талантливо воплощенное актерским ансамблем обращение к сегодняшнему зрителю. Хрестоматийное «Над кем смеётесь?» адресовано именно нам с вами, а не уездному «свету». Нам, привыкшим расстилаться скатерью-самобранкой перед каждой «фитюлькой» из столицы, будь то Москва или Петербург. Нам, привычно и устало сующим купюры различного достоинства во всевозможные карманы и столь же устало и привычно принимающим хоть купюрами, хоть борзыми щенками. Нам, закрывающим глаза на чужое плутовство в надежде, что и на наше плутовство кто-то закроет глаза. Нам, поголовно убеждённым в призвании к лучшей участи и вопрошающим невесть кого: «Чому я не сокол, чому не летаю?»
Каждый образ калужского «Ревизора» наполнен такой вечной российской правдой, так ярко, выпукло представлен режиссёром и актерами, что зритель испытывает если не сочувствие, то уж понимание наверняка и Хлестакова, увлечённого полётом своей фантазии, и городничего, существующего в системе определенных правил и отношений, и бедняги Добчинского, так трепетно вымаливающего светлое будущее для своего одаренного мальчонки, и купцов, готовых положить голову на плаху перед начальственной особой... Господи, какие все понятные, знакомые, вполне «человеческие» люди, а вовсе не фантасмагорические монстры! Только почему тогда так жутко и страшно становится после калужского спектакля?! Вот в чём вопрос...
Современность русской классики остро прозвучала и в спектакле Тамбовского государственного драматического театра «Любовь и разочарования молодого человека» (по роману И. Гончарова «Обыкновенная история»). В ажурно-туманных петербургских декорациях художника-постановщика Б. Голодницкого режиссёр, заслуженный деятель искусств России Б. Голубицкий иронично и беспощадно, пронзительно и горько «рассказывает» обыкновенную историю взросления наивного провинциала. Сегодняшние смыслы и параллели отчётливо прочитываются в трактовке образов Сашеньки Адуева (арт. Н. Логинов) и его дядюшки Петра Ивановича (арт. С. Ильин). Однако развитие сценических характеров этих персонажей в спектакле, пожалуй, оставляет впечатление недоработанности. Александр Адуев вполне органичен, хотя и весьма предсказуем, в юношеском щенячьем восторге, а вот его разочарованность и ранний цинизм не слишком психологически мотивированы. Пётр Иванович, молодой, склонный к полноте и самодовольству, очень обаятелен в остроумном высмеивании провинциальных привычек племянника, но в сценах с женой, наполненных острым драматизмом, теряет естественность и убедительность. Что этому виной? Маститый режиссёр, признанный знаток и интерпретатор русской классики, не нашёл ключика к артистам не своего театра (Б. Голубицкий много лет возглавляет Орловский театр драмы) или «чужие» актёры не услышали мэтра? Гадать не будем, но всё-таки жаль... Ведь очевидно, что шли к той самой театральной правде, но отчего-то остановились на полпути...
В рамках фестиваля был показан и моноспектакль ведущего актера Тамбовского государственного драматического театра, заслуженного артиста России Юрия Томилина «Русскiй актёръ. Бiография». Название спектакля и его литературная основа (тексты А. Пушкина, В. Белинского, В. Соллогуба, А. Островского, А. Куприна, А. Чехова) обещали горький и смешной рассказ о судьбе русского актёра. Но произвольно надерганные цитаты из классических произведений никак не складывались в сюжетную канву спектакля, и в этих мозаичных отрывках русский актер был «мерзок и мал» (что ощущалось зрителями малой сцены почти на физиологическом уровне). Хотелось бы продолжить пушкинскую цитату: «Да, мерзок и мал, но не так, как вы - иначе»... Но именно этого «иначе», прорыва к «небу в алмазах», к мгновениям высоких творческих откровений в образе не слишком удачливого, но много пьющего провинциального актёра Воробьёва-Соколова отчаянно не хватало зрителю!
«Король Лир» У. Шекспира в постановке главного режиссёра Ульяновского областного драматического театра имени И.А. Гончарова, народного артиста России Юрия Копылова подарил белгородскому зрителю встречу с русским актёром большого дарования - народным артистом России Борисом Александровым. Счастливцы, видевшие Б. Александрова в великом спектакле Ю. Копылова «Шлюк и Яу» по пьесе Г. Гауптмана на Щепкинском фестивале в 1993 году, с особым чувством ждали его в образе Лира. И снова убедились: есть, есть ещё в русском театре подлинно трагические актёры, способные мощно, страстно, глубоко личностно играть бурю шекспировских страстей даже в не слишком горячем по эмоциональному градусу спектакле.
Мгновенья сопереживания, соучастия, сострадания - самые счастливые в театре. Жаль, что испытывать их доводится отнюдь не на каждом спектакле! Казалось бы, беспроигрышный драматургический материал - пьеса Г. Горина «Поминальная молитва». Самоигральный, что называется, сюжет, яркие образы, сочный язык, точно выверенная мера смеха и слёз... Но куда всё это пропало в спектакле Российского государственного академического театра драмы имени Фёдора Волкова (г. Ярославль)? В восхитительных декорациях Е. Ефима, отсылающих к работам Марка Шагала витебского цикла, режиссура Дениса Кожевникова имеет очень бледное лицо. Режиссёр не потрудился насытить спектакль «вкусными» подробностями, обрастить сценические образы яркими характерными деталями, акцентировать трагикомизм звучания... В результате динамика подменяется суетливостью, выразительность речи - невнятной скороговоркой, напряжённый драматизм - истерикой. Или такие парадоксы речевого строя спектакля: одни актёры говорят с местечковым акцентом, другие следуют московской орфоэпической норме, третьи сбиваются с фрикативного «г» на взрывное и с южнорусского «шо» на северное «чо». Мелочь? Может быть, но она весьма наглядно демонстрирует отношение к профессии... Обидно. Ведь белгородцы всегда с особым уважением относились к ярославского театру, считая его одним из флагманов российской театральной провинции.
Разочаровала и «Дорогая Памела» Д. Патрика в постановке Вологодского государственного драматического театра. Спектакль, вероятно, поставленный главным режиссёром театра З.Нанобашвили как бенефис заслуженной артистки России Светланы Трубиной, не поражает ни изобретательностью режиссёрских ходов, ни искренностью актерских интонаций. «Странно, почему вологодский театр позволяет себе везти на престижный российский фестиваль откровенную коммерческую поделку! - заметила на обсуждении итогов фестиваля критик Анна Кузнецова. - Должно же присутствовать понимание критериев, должна же «работать» личная ответственность художника!» И в данном случае с мнением члена экспертного совета трудно не согласиться...
Белгородский государственный академический драматический театр имени М.С. Щепкина показал в программе фестиваля два спектакля - «Весенняя гроза» Т. Уильямса и «Заворожённое семейство» Л. Толстого. О первом наша газета подробно рассказывала в прошлом сезоне, о втором разговор еще впереди. А вот как оценили эти работы щепкинцев члены экспертного совета, театральные критики, представляющие авторитетные издания, нашим читателям, думаю, будет небезынтересно узнать.
Анна Кузнецова («Литературная газета»): «Нынешний фестиваль о многом говорит и прежде всего - о той высоте, на которой в данное время находится белгородский театр. Оба спектакля демонстрируют высочайший уровень современной режиссуры и по-настоящему сыгранный, гармоничный актерский ансамбль».
Николай Жегин («Культура»): «Вызывает глубокое уважение к белгородскому театру тот факт, что на фестивале состоялось два открытия пьес, не имевших сценической истории. Меня очень взволновал спектакль «Заворожённое семейство» в постановке народного артиста России Бориса Морозова. Замечательно, что он привлек к работе над ним патриарха отечественной сценографии, народного художника СССР Иосифа Сумбаташвили. Его образное решение, когда в стене раскрываются окошечки - черные квадраты, а в них появляются, корча рожи, какие-то бесы, очень символично и многозначно!»
Ольга Сенаторова («Театральное дело»): «Для меня очень важны поиски театральной правды на сцене, и эту правду я увидела в глубоко психологичном исполнении Виталия Старикова в «Заворожённом семействе», в яркой, гротесковой игре Андрея Манохина и Вероники Васильевой. И совсем иные формы, актерские способы освоения метафорического театра продемонстрировали в «Весенней грозе» та же Вероника Васильева, Сергей Пименов, Ирина Драпкина».
Константин Щербаков, заместитель председателя Конфедерации союзов кинематографистов: «Для меня на этом фестивале несомненны четыре спектакля-лидера. Это ульяновский «Король Лир», калужский «Ревизор» и обе работы БГАДТ. И вот смотрите, какая получается интересная закономерность: Борис Морозов больше двадцати лет ходил из театра в театр с идеей постановки неизвестной пьесы Толстого, Александр Огарёв пять лет предлагал московским театрам «Весеннюю грозу»... И оба дебюта пьес состоялись в Белгороде! Это поступок художественного руководителя БГАДТ Виктора Слободчука, который берёт на себя ответственность за рискованные творческие эксперименты. Спрос-то в любом случае с него! И вот сегодня, когда смотришь «Заворожённое семейство», удивляешься: как же раньше руководители театров не чувствовали его острой актуальности! И испытываешь сожаление, наверное, немного наивное: а случись поставить эту пьесу двадцать лет назад, может быть, нам тогда удалось бы избежать того, что происходило с нашей страной в 80-е, 90-е годы?! «Весенняя гроза» демонстрирует совершенно иной, несколько непривычный способ режиссёрского мышления, работы с актерами... Для меня это очень интересно. Интересно еще и потому, что в Москве представить Морозова и Огарёва на одной сцене невозможно. А в Белгороде они мирно сосуществуют, потому что зритель, желающий видеть разный театр, принимает и то, и другое».
Члены экспертного совета, подводя итоги театрального форума в Белгороде, высказывали не только мнения о спектаклях, актерских работах, но и пожелания по организации фестиваля. Так, шеф-редактор журнала Союза театральных деятелей России «Страстной бульвар, 10» Наталья Старосельская посоветовала, чтобы обсуждения для театральных трупп проходили после каждого спектакля (впрочем, на двух предыдущих фестивалях именно так и было), чтобы эксперты участвовали в отборе фестивальных работ (это позволит приобрести театральному смотру еще больший вес и авторитет). По мнению Ольги Сенаторовой, необходимо активнее задействовать ресурс фестиваля: критики и театроведы могли бы проводить встречи с различными слоями зрительской аудитории, мастер-классы, презентации книг... В рамках именно щепкинского фестиваля могла бы состояться и научно-практическая конференция, посвященная актуальным проблемам театра и актерского мастерства. Всё это должно дать новые импульсы для развития фестиваля и поддержки интереса к искусству театра со стороны как зрителей, так и властей.
В дискуссиях о фестивальном движении в России прозвучала мысль о том, что сегодня в отсутствии у большинства трупп масштабных гастролей, театральные праздники, подобные белгородскому, это единственная возможность для зрителей познакомиться с театрами других городов. Добавлю: и единственная возможность творческого и человеческого общения для людей театра!
Сколько трогательных, порой неожиданных встреч подарил фестиваль актерам из разных городов России! Мхатовец Максим Дахненко долго присматривался к нашему Игорю Ткачёву, а потом воскликнул: «Я тебя узнал!». Оказалось, что Игорь, обладатель «Хрустальной розы Виктора Розова» вёл в Москве церемонию награждения этой престижной премией новых лауреатов, среди которых был и Максим. Актриса МХАТа Лидия Матасова родилась в Белгороде, училась в школе №9. Вернувшись в город детства, она его, конечно, не узнала: так вырос и похорошел Белгород. Зато в роли исполнительницы горьковской Рашель кое-кто из белгородских зрителей узнал...свою одноклассницу и первую любовь. Актриса Тамбовского драмтеатра проникновенно рассказывала о том, что начинала свою творческую биографию в Белгороде и до сих пор с восхищением вспоминает замечательного партнёра Владимира Бондарука. Наш народный артист, разумеется, преподнёс коллеге после спектакля букет цветов. Дружески обнялись при встрече однокашники по Ярославскому театральному институту белгородка Юлия Волкова и вологодец Александр Чупин, тоже начинавший актерскую карьеру в БГАДТ. А как, должно быть, трогательно встретиться на фестивале родным по духу и крови людям! Народному артисту России Михаилу Пахоменко, блистательно сыгравшему Землянику в калужском «Ревизоре», аплодировала в Белгороде его дочь, актриса Надежда Пахоменко.
Красивая, тёплая, объединяющая интонация звучала каждый вечер в актёрском клубе. Артисты БГАДТ Игорь Нарожный и Игорь Ткачёв, генераторы «капустных» идей, разыгрывали встречи Михаила Щепкина с Горьким и Толстым, Шекспиром и Фёдором Волковым... Бравые гусары Антон Йовчев, Сергей Пименов и Дмитрий Гарнов в честь гостей фестиваля исполняли куплеты и пили шампанское за их здоровье. Лихо отплясывали в цветастых сарафанах озорные девчата Екатерина Йовчева и Ирина Тихонова, непременно угощая в финале собравшихся пирогами с капустой. И каждый вечер звучала фестивальная песня-гимн, песня-тост, написанная и исполненная Игорем Нарожным: «За актера за русского поднимаем бокал!»
Позволю себе присоединить свой голос к спетому и пожелать только одно: чтобы искусство русского актера не переставало волновать зрителя, заставляло его, говоря словами В. Белинского, «рыдать и трепетать». Жить на сцене и создавать правду на сцене. Так, как гениально жил и создавал правду на сцене Михаил Семёнович Щепкин.
P.S. Когда материал был написан, а номер свёрстан, состоялся показ ещё одного фестивального спектакля - «Бедность не порок» А. Островского в постановке Малого театра России. Вот где действительно зал «рыдал и трепетал», заходился хохотом и с простодушным восторгом переживал чудесную развязку! Игровой, праздничный, по-русски яркий и по-русски тёплый спектакль режиссёра Александра Коршунова стал для меня одним из самых сильных впечатлений фестиваля. В нём всё гармонично: режиссура, сценография, музыка, актерское исполнение. Островский, не «пересаживаемый» в сегодняшний день, оказывается очень актуальным благодаря живому, полнокровному наполнению спектакля. И отдельное «браво» - актерской школе Малого театра. Её воспитанники (а в спектакле заняты в основном молодые актеры) демонстрируют великолепную профессиональную выучку, не только потому что прекрасно поют, танцуют, играют на музыкальных инструментах, но и потому, что умеют жить на сцене темпераментно, ярко, правдиво.
Наталья ПОЧЕРНИНА.
Газета «Смена», 2008 год.