В преддверии премьерного показа пьесы «С любовью не шутят» по одноимённой комедии классика испанского барокко Педро Кальдерона режиссёр - заслуженный артист РФ Виталий Бгавин в эксклюзивном интервью поделился с корреспондентом ИА «Бел.Ру» сюрпризами, которые ожидают зрителей.
- В одном из интервью для «Бел.Ру» Вы сказали, что «сейчас самым новаторским будет сделать самый традиционный, в духе МХАТа спектакль. Новаторства уже более чем достаточно, а то, что называют новаторством у нас, в Москве было таковым лет десять назад». И вот 5 марта состоится премьера спектакля «С любовью не шутят» по одноимённой комедии классика испанского барокко Педро Кальдерона. Это новаторский ход для Вас?
- Нет, это как раз нетрадиционная постановка, которая делается не на большой сцене, а в фойе, где зритель привык видеть просто служебное помещение. Как раз это и есть попытка такого небольшого эксперимента.
Вот итальянская коробка, её придумали в Италии в эпоху возрождения, и в ней создаётся некий мир с помощью декораций, света, реквизитов, костюмов… И зритель привык, что он сидит в зале. А тут мы решили сделать абсолютно непривычное для зрителя пространство. Оно и называется «театр в фойе». У нас есть и другие постановки в фойе, а это вообще лестница!
Мы решили не создавать пространство, а поиграть в условность. Театр вообще такое условное искусство. Вот что есть, то мы решили и обыграть: вот есть лестница, есть дверь, и есть окно. Это всё! Всё, что есть - оно задано нам. Это не художник придумал, это архитектор разработал здание. Обыграть это тоже требует определённой фантазии – взять и поиграть с привычными предметами. Что есть, с тем и играемся!
- Но до вас никто не ставил постановки в фойе…
- Я не скажу, что это какой-то особый эксперимент. Всё это было. Сейчас такое время, что особо новое придумать вообще очень сложно… Так как театр у нас один, а запросы у зрителей разные, они хотят увидеть разные формы: кто-то любит классические постановки, кто-то хочет эксперименты видеть. И поэтому задача нашего художественного руководителя - пробовать разные формы. Есть определённая часть зрителей, которая любит и малую сцену, кто-то большое камерное, а кто-то малое… Это одна из попыток разнообразить творческую жизнь нашего театра.
- В спектакле заняты молодые артисты театра, Вы сознательно выбрали именно их?
- Да, это сделано сознательно, специально. Этим летом пришла хорошая молодая компания актеров, талантливых, энергичных, как и все молодые актеры, с желанием работать. А так получилось, что им в текущем репертуаре на этот год не было особой возможности проявить себя. Очень важно молодых актёров сразу реализовать. Поэтому испанская пьеса! Для того, чтобы посмотреть, как они будут биться на шпагах, как умеют танцевать, петь, чтобы не откладывать в долгий ящик всё то, что они вынесли из института, чтобы это было реализовано. И материал выбран отчасти из-за этого. Любовь, интриги, шпаги, плащи, танцы, шляпы… Я думаю, зритель будет рад.
- В анонсе к постановке на сайте театра указано, что зрителей ждёт немало сюрпризов? Приоткроете завесу тайны: что это сюрпризы?
- Основной сюрприз в том, что это неожиданное пространство для зрителя. Тут такое неожиданное место, как лестница, где трудно представить, как сыграть спектакль. У нас тут будут немножко экстремальные актёры, они вылезают в окно - по-настоящему, среди зимы, в костюмах… Я надеюсь, что за окном актёров будет ждать целая группа поклонниц, когда они на несколько минут вылезут со второго этажа, а потом опять залезут.
Это обусловлено сюжетом, и мы решили ничего не менять, ничего не придумывать. Раз есть окно, чего бы с него и не спрыгнуть? Так что актёры работают с риском для жизни!
- Не боитесь за актёров?
- Нет, они молодые, энергичные, на всё смелые. Я думаю, тут всё будет хорошо. Актёры мороза не боятся, ветра не боятся, а вот дождь может сильно подпортить костюмы, причёски. Но мы придумаем, если что, как с этим бороться. Так что спектакль в любую погоду должен состояться. Главное зрителя не заморозить, когда окно будет открыто.
- В театр невозможно купить билеты. Чтобы попасть на спектакль, нужно задолго позаботиться о желанной контрамарке. Как вы думаете, с чем связана такая тяга к искусству у жителей провинциального города?
- Как с чем? Театр хорош! Действительно, театр хорош. Да и руководство очень грамотно оценивает ситуацию: театр один. Нет такой полифонии, как в Саратове, где я учился. Там есть и театр музыкальный, и театр оперы и балета, и театр юного зрителя, драматический театр. Их там пять или семь. Молодёжный какой-то экспериментальный… И, как правило, при таком обилии зритель может выбрать, куда он предпочтёт ходить. А у нас такого нет в силу разных обстоятельств. Но руководство, грамотно понимая это, пытается создать такую разноплановую труппу, которой под силу работать и с Беляковичем, который ставит какие-то авангардные спектакли, и с таким классическим режиссёром как Морозов.
Собирается труппа определённых возможностей. Постоянно тренинг: нас кидают из огня, да в полымя. И это планомерная, целенаправленная задача руководства – делать театр разнообразным.
Не так, как знаете, есть там режиссёр, исповедующий одну стилистику, и театр работает в этом русле. И так плывёт, как корабль, несколько десятилетий. Это с одной стороны хорошо. Но минусов столько же, сколько и плюсов, потому что актёрам тяжело. Они устают работать в одной стилистике. Потом вот эти играют, а эти не играют. У нас играют все, играют с разными режиссёрами. Я сейчас говорю как актёр. Вот если бы я работал только у Беляковича, я бы, наверное, соскучился через какое-то время. А так, я работаю с Беляковичем, потом с Морозовым какое-то время, с Игорем Ткачёвым. И это как-то обогащает мою жизнь, как актёра.
- А посещаете ли Вы спектакли ваших коллег, альтернативные театры, такие как «Новая сцена», «Велосипед»?
- К сожалению, специально не посещаю. Но я знаком с работой этих коллективов. У нас была встреча под эгидой союза театральных деятелей. Они показывали свои работы. Я с ними знаком, читал о них в прессе, но не посещал.
График у нас уж очень напряжённый. У меня сейчас работа в театре, музыкальном театре и ещё в Белгородском государственном институте искусств и культуры. Бывает, и на семью времени не хватает…
Виталина Скрипина,
Это обусловлено сюжетом, и мы решили ничего не менять, ничего не придумывать. Раз есть окно, чего бы с него и не спрыгнуть? Так что актёры работают с риском для жизни!
- Не боитесь за актёров?
- Нет, они молодые, энергичные, на всё смелые. Я думаю, тут всё будет хорошо. Актёры мороза не боятся, ветра не боятся, а вот дождь может сильно подпортить костюмы, причёски. Но мы придумаем, если что, как с этим бороться. Так что спектакль в любую погоду должен состояться. Главное зрителя не заморозить, когда окно будет открыто.
- В театр невозможно купить билеты. Чтобы попасть на спектакль, нужно задолго позаботиться о желанной контрамарке. Как вы думаете, с чем связана такая тяга к искусству у жителей провинциального города?
- Как с чем? Театр хорош! Действительно, театр хорош. Да и руководство очень грамотно оценивает ситуацию: театр один. Нет такой полифонии, как в Саратове, где я учился. Там есть и театр музыкальный, и театр оперы и балета, и театр юного зрителя, драматический театр. Их там пять или семь. Молодёжный какой-то экспериментальный… И, как правило, при таком обилии зритель может выбрать, куда он предпочтёт ходить. А у нас такого нет в силу разных обстоятельств. Но руководство, грамотно понимая это, пытается создать такую разноплановую труппу, которой под силу работать и с Беляковичем, который ставит какие-то авангардные спектакли, и с таким классическим режиссёром как Морозов.
Собирается труппа определённых возможностей. Постоянно тренинг: нас кидают из огня, да в полымя. И это планомерная, целенаправленная задача руководства – делать театр разнообразным.
Не так, как знаете, есть там режиссёр, исповедующий одну стилистику, и театр работает в этом русле. И так плывёт, как корабль, несколько десятилетий. Это с одной стороны хорошо. Но минусов столько же, сколько и плюсов, потому что актёрам тяжело. Они устают работать в одной стилистике. Потом вот эти играют, а эти не играют. У нас играют все, играют с разными режиссёрами. Я сейчас говорю как актёр. Вот если бы я работал только у Беляковича, я бы, наверное, соскучился через какое-то время. А так, я работаю с Беляковичем, потом с Морозовым какое-то время, с Игорем Ткачёвым. И это как-то обогащает мою жизнь, как актёра.
- А посещаете ли Вы спектакли ваших коллег, альтернативные театры, такие как «Новая сцена», «Велосипед»?
- К сожалению, специально не посещаю. Но я знаком с работой этих коллективов. У нас была встреча под эгидой союза театральных деятелей. Они показывали свои работы. Я с ними знаком, читал о них в прессе, но не посещал.
График у нас уж очень напряжённый. У меня сейчас работа в театре, музыкальном театре и ещё в Белгородском государственном институте искусств и культуры. Бывает, и на семью времени не хватает…
Виталина Скрипина,